Пагуба, куда неотвратимо направляются люди, несомненно, имеет причину в порочном употреблении мыслей: за этим следует порочное употребление вещей, составляющее практический жизненный опыт людей. Согласно Писанию: «Что посеет человек, то и пожнет» (Гал. 6,7). Любое наше действие для получения, какого ни будь результата является естественной потребностью и следствием. Но любое наше действие может подлежать порабощению, далекому от свободного выбора и предпочтения, о котором богоносный Петр нам возвещает: «Кто кем побежден, тот тому и раб» (2 Петр.2,19).
Это Петрово откровение извещает нас о тайне этого провала (неудачи) всех людей, стенающих из-за стремительного натиска пагубы. Исследуя корень «унижения» (1Кор. 6,7) и последующего рабства, мы находим, что это есть естественное следствие наказания после нашего падения.
То же самое трактует нам Писание, что заболевание это впоследствии превратилось у нас в незаживающую рану в настоящей жизни. « И сказал Господь в сердце Своем: не буду больше проклинать землю за человека, потому, что помышление сердца человеческого - зол от юности его» (Быт.8,21) После падения над нами возобладали пораженчество и уклонение «в лукавствия» именно там, где находится сплетение безрассудства.
Павел оплакивает это наше бедствие, с горечью описывая наказание: «Бедный я человек! Кто избавит меня от сего тела смерти?» (Рим.7,24). И действительно. Мы стали обладателями тела смерти вместе с последовавшей за падением телесной смертью.
Насколько умножаются страдания пагубных последствий, наследственно нами переносимых, настолько одновременно возрастает и ощущение необходимости их преодолеть. Как бы ни казалась наша личность темной и погибающей после падения, однако, не утерян центральный момент нашей силы - воля. И когда человек - хозяин своей воли, он имеет право отстаивать свое мнение. Вот почему Павел напоминает нам, что хотя и «все нам позволительно, но не все полезно» (1 Кор. 6,12).
По свободной воле мы выбираем благоразумные побуждения, которые являются не иначе, как настоятельной обязанностью нашего предопределения. To, что «не все полезно» убеждает нас в том, что мы шествуем согласно какой то цели, побуждаемые ее достичь.
Однако тело смерти, которое мы носим после падения, именуемое «ветхим человеком» (Рим. 6,6; Еф.4,22;Кол.З,9), с силой противостоит нам, и смиренный, немощный человек всюду едва передвигает ноги. В седьмой главе Послания к Римлянам Павел дает точнейшее описание этого несчастья: «Доброго, которого хочу, не делаю, а злое которого не хочу, делаю.... И так я нахожу закон, что когда хочу делать доброе, прилежит мне злое» (Рим.7,19;21). Это определение относится к закону искажения, который как вторая природа навязывается нам, если мы не противостоим ему.
Однако по ту сторону закона искажения, непрерывно настаивающем на своем, присутствует сатана - непоколебимый и неусыпный враг человека, который «ходит, как лев рыкающий, ища, кого поглотить» (Щетр.5,8). А ныне «кто премудр и сохранит сия и уразумеют милости Господни?» (Пс.106,43). Братья мои, сильное противоядие от этой брани, извлекшее бы «смертное жизнью» (2Кор.5,4), есть содержательный подвиг.
Здесь, во «юдоли плачевной» (Пс.83,7) нашего постоянного изгнания, существует насильственное понуждение общей пагубы. И человек все время должен находиться в боевой готовности. Это означает, что, больше всего хранимого блюди сердце твое» (Прит. 4,23). «Сердце - это сокровищница, где появляются мысли и принимаются решения» (Ср.Мф.15,18-19). Для того чтобы противостоящий человек вел с ним борьбу и спас себя от него, требуется долговременная и неусыпная защита. Чтобы правильно выполнить наш долг, подвиг признается нами необходимым средством изменения. Поскольку смысл нашего существования не находится в страстях и в безрассудных мыслях - от которых мы подвергаемся опасности и в настоящее время, и в вечности, то неизбежно существует проблема для нашего же спасения: сие положение в жизни разумного существования достигается свободным борением, то есть подвигом. Помимо этого, подвиг является одним из древнейших достижений человека. Он начинается сразу после исхода человека из Рая в место его изгнания. Подвиг показан человеком, восчувствовавшим свою немощь в противостоянии трудностям жизни. Но особенно он упорствовал в подвиге, чтобы достичь успеха в религиозных изысканиях.
Целостное человеческое существо, поработившееся закону тления и смерти, не может, избавится от насилия безрассудства никаким иным способом, кроме подвига. Экклезиаст говорит: «Если гнев начальника вспыхнет на тебя, места своего не оставляй» (Ек.10,4), и опять: «Противостаньте диаволу, и он убежит от вас» (Иак.4,7).
Для нашего вхождения в жизнь, несомненно, потребуется полное осознание и усилие для осуществления нашего предопределения. Наше древнее сотворение произошло «по образу и подобию» Творца. И наше обновление показало эту истину.
По праву извещаемся, «чтобы живущие уже не для себя жили, но для умершаго за них и воскресшего Христа» (Ср.2Кор.5,15). И это точно показывает центральный момент нашего предопределения. Нравственность считается каноном человеческого естества. Ясное извещение, чтобы «живущие не для себя жили», возводит нас к высшему обязательству. Поскольку мы целиком и полностью принадлежим господству и власти Обновителя нашего Иисуса Христа, то только на пользу нам: полное подчинение воли Божией и, стало быть, ответственность за наше отступничество от нее неизбежна и гибельна.
Но за пределами ответственности за преслушание и отступничество возникает вопрос нашего личного спасения и исцеления, являющийся результатом тонкого практического исполнения заповедей Врача и Спасителя нашего. Если по Писанию «душа согрешающая, она умрет» (Иезек. 18, 20), тогда да заградятся любые уста, и весь мир станет подсудимым у Бога. Стало быть, больше уже не выдвигается проблема выбора или предпочтения, но безусловная обязанность. Человек находится у конечного результата, ясного и свободно выражающего его предпочтение: или стать последователем «тесного и узкого пути», ведущего в жизнь, в Царствие и во всю полноту Божиих обетований, или выбрать «широкий и пространный путь», определенно ведущий в погибель (ср. Мф. 7,13 - 14, Лука 13,24). И кроме истины, содержащейся в высшем слове Божественного откровения, еще существует и многолетняя очевидная история, указывающая на действительность. И «имеющий уши слышать, да слышит».
Если только одно лицо, один человек стал послушником и исполнителем заповедей воплотившагося Бога Слова, Спасителя и Обновителя нашего; этого одного уже будет достаточно доказать нам истину, что «верен Господь во всех словесех Своих и преподобен во всех делех Своих» (Пс. 144,13). А с тех пор и до сего дня ежедневно, каждый час и каждое мгновенье миллионы борцов подтверждают сию единственную истину. Огромная армия борцов и героев этого великолепного триумфа с длительной и неутомимой силой подвига достигла цели и настойчиво побуждает нас к тому же. Ныне же, «кто премудр и сохранит сия и уразумеет милости Господни?» (Пс. 106,43).
Мы кратко проанализировали необходимость подвига и всё то, что является безусловными потребностями во всей нашей общественной жизни и борьбе. Сейчас более займемся нашей главнейшей проблемой. С краткостью и ясностью дадим общее изображение православного христианского подвига. Потому, как означил Господь, что «одно только нужно» (Лк. 10,42).
Для нас, православных, христианином является только тот, кто приемлет Христа, как абсолютную Истину и Правду, как Единого Бога, Творца и Спасителя. Христианство для нас является единственной исключительностью, не принимающей компромисса, смешение или эволюцию. На основе собственных слов нашего Искупителя, мы верим, что «никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет Открыть» (Мф. 11,27) и «никто не приходит к Отцу, как только через Меня» (Ин. 14,6) и если не уверуете, что это Я, то умрете во грехах ваших» (Ин. 8,24).
Мы ставим ударение на смысле подвига как на более удобном средстве для подвизающихся и прилагающих усилия успешно достичь их цели. Но мы не скрываем, что подвиг не является целью, но лишь полезным средством. Фактором свободы, исцеления и самого нашего воскресения является только Божия благодать. Наше усердие и усилие пребывать в боевой готовности раскрывают исповеданное нами в Крещении; «отрекохся сатаны, и всех дел его, и всех аггел его, и всего служения его, и всея гордыни его и сочетахся Христу».
Наша свобода, как существ разумных, выражается добровольным избиранием и одновременным предпочтением, и доказывается наше богоподобное происхождение. Мы, проходящие с верой к богопознанию, сразу научаемся необходимым обязанностям, посредством которых будем принимать участие в божественных обетованиях. Наш Господь убеждает нас в том, что не является достаточным и не приносит нам пользу то, что мы отвлеченно познаем, что только существует Бог. «Не всякий, говорящий Мне «Господи! Господи!» верует в Царствие Небесное» (Мф. 7,21). В Моих обетованиях примет участие только тот, «кто имеет заповеди Мои и соблюдает их» (Иоанн 14,21). Имеющий, то есть тот, который позаботился распознать значения и цель заповедей Моих и после стать «соблюдающим», то есть осуществить их. И акцентирует внимание на значении соблюдения заповедей: «тот любит Меня» (Ин. 14,21). И паки утверждает, что «нелюбящий Меня не соблюдает слов Моих» (Ин. 14,24).
Разве итог всего закона не в этих двух заповедях? «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душою твоею, и всем разумением твоим, и всею крепостию твоею, и ближняго твоего, как самого себя» (Мк. 12, 30 - 31). Этими двумя заповедями доказывается целостность человеческой личности, и человеку предоставляется право стать наследником Бога и сопричастником Его Сына.
Мы и ранее ставили ударение на то, что подвиг не является целью, но средством. Но средством нужным и необходимым для исцеления и возвращения в достоинство нашего главного предопределения.
Божественное откровение есть основа нашего здравого ведения. Из него мы познаем самих себя, мир, окружающий нас, и наши отношения с другими. Откровение, как следствие и действие Божественной благодати, безошибочно ведет нас к здравой природе вещей, В которой Творец и Промыслитель Бог их упорядочил для конечной их цели согласно боголепному смотрению о них.
Тот факт, что падение человека исказило направление и время хода дел: событие не неизвестное у Всесильного Бога Слова «Им же вся быша». Таким образом родилась потребность усилия со стороны страждущего человека, чтобы выравнять и восстановить здравие тленного естества.
И это было частью вселюбви воплотившегося Бога Слова.
Она не только не подействует повелительно, не предпишет способ обращения низпадающего человека, но укажет с человеколюбием, практично возвращение и сделает ударение на значении Божьих заповедей. Какой отговоркой может оправдаться человеческая дерзость и леность после того, что Сладчайший наш Иисус «делал и чему учил» (Деян. 1,1).
Вот, так что не только логика, но и откровение указывает нам и побуждает нас к необходимости подвига как к абсолютному средству для достижения нашей цели.
Если «те, которые Христовы, распяли плоть со страстьми и похотьми» (Гал.9,24), то совершенно очевидно, что только подвигом мы добьемся нашего преуспеяния. Павел увлекает нас, как самый правильный гигант подвига, чисто уча нас, что наше глиняное тело, «плоть, желает противного духу, а дух - противного плоти: они друг другу противятся, так, что вы не то делаете, что хотели бы» (Гал. 5,17). Следовательно, подвиг не является предложенной ими выбранной проблемой, но является обязанностью и безусловной необходимостью.
Если мы дадим в займы трофеи монашеского подвига, как бы это не казалось дерзким, то, в сущности, мы не потерпели неудачу. К тому же, является ли монашество чем-то иным, как не формой христианской действительности, осуществленной с успехом?
Цель и намерение, как мы показали ранее, есть соблюдение заповедей Христовых. Мы, согласно Павлу, «проданные греху» (Рим. 7, 14), принуждаемся делать «злое, которою не хотим» (Рим. 7, 19). Какой другой фактор или союз избавит нас «от тела смерти сего»? (Рим. 7, 24).
Наше прибежище в аскетическом опыте монашеского воспитания потребно и необходимо, поскольку сражение и лютая борьба за нашу свободу сложны и разнообразны. И не только против страстей, привычек и навыков, но и «против начальств и против властей, против мироправителей тьмы века сего» (Еф. 6, 12) и всех его сил. Обстоятельнейшая защита в этой духовной брани на самом деле находится в системах (разрядах) монашеского чина, и мы нисколько не преувеличим, рекомендуя их, как образец для жизни каждого из нас.
Комментариев нет:
Отправить комментарий